Я с детства об одном мечтал,
И вот когда мой час настал,
Перекрестясь, отправился со вздохом.
Не знала мать, отец не знал,
Что роковой мой час настал, —
Меня звала, звала Голгофа.
Я шёл, как праведник, босой,
Подошвы холодил росой,
Всё дальше от родимого порога.
Я шёл, не зная сам куда,
Минуя сёла, города́,
Шагал неведомой доро́гой.
И всем прохожим говорил,
В лицо всем правду говорил.
Мол, поживите хоть чуть-чуть, глаза разуя.
Как будто встретили змею,
Плевали в сторону мою,
Благонадёжность доказуя.
Мои друзья, моя родня
Не в силах признавать меня,
И чтоб самим не сделать глупой вещи,
Поговорили меж собой,
Решили плюнуть раз — другой,
(Плевком, мол, больше, плевком, мол, меньше).
И друг был верный у меня,
Вернее верного коня,
Вдруг оробел, а клялся ж мне «не струшу»!
Он плюнул будто бы в меня,
На самом деле не в меня,
Зато попал мне прямо в душу.
Но я держался на своём,
Мол, все́ мы заживо гниём,
И ваше царство ложь, коли без Бога!
Тогда меня скорее в дом,
С простым названием дурдом,
И понял я — сие́ моя Голгофа.
Но я и там за правду-мать,
И вот меня бегут вязать
Сестрицы с милосердными глазами.
И понял я, взглянув окрест,
Что стал кроватью белой крест,
Меня ж распнут, распнут шприцами.
Мы в Телеграм