Ты знаешь дни, когда душа в томленьи,
Когда её гнетут оковы суеты,
И нет ни грёз, ни слёз, ни вдохновенья,
Ни упоенья сладкого мечты.
Безкрылая, безвольная, слепая,
Она влачится в темноте, в пыли,
Потухших взоров ввысь не поднимая
Над сутолкой и пошлостью земли.
Прикована незримыми цепями,
Томима этой скудостью земной,
Она скорбит нездешними скорбями,
Снедается уныньем и тоской.
Нет сил извергнуть иго зла вселенной,
Нет сил разбить громады стройных стен,
И дни текут чредою неизменной,
И тянется тяжёлый, скучный плен.
Проходят близкие, знакомые, родные,
Текут, смыкаясь в ряд докучных верениц.
Глядишь и видишь эти взоры злые,
Ряд озабоченных и вечно чуждых лиц.
И все они убоги так душою,
Так все охвачены тревогою земли,
Что не у них найти спасенья в день, когда объят тоскою,
Когда часы уныния пришли.
Но в эти страшные минуты обнищанья,
В мгновенья тёмные духовной пустоты
В моей душе встают воспоминанья
И отсветы нездешней красоты.
Я у тебя опять, моя родная,
Опять единое моя душа с тобой,
И в сердце вновь горит любовь живая,
Стремится бурною и радостной струёй.
Душой усталой снова окрыляюсь
И, побеждая тёмное унынье и печаль,
Я в сладостном восторге устремляюсь
Туда, в надзвёздную, всегда живую даль.