Стоят в чернорабочей хмури (Марина Цветаева)

Заводские

1 Стоят в чернорабочей хмури Зако́пченные корпуса. Над копотью взметают кудри Растроганные небеса. В надышанную сирость чайной Картуз засаленный бредёт. Последняя труба окрайны О праведности вопиёт. Труба! Труба! Лбов искажённых Последнее: ещё мы тут! Какая на́-смерть осуждённость В той жалобе последних труб! Как в вашу бархатную сытость Вгрызается их жалкий вой! Какая за́живо-зарытость И выведенность на убой! А Бог? — По самый лоб закурен, Не вступится! Напрасно ждём! Над койками больниц и тюрем Он гво́здиками пригвождён. Истерзанность! Живое мясо! И было так и будет — до Скончания. ‎— Всем песням насыпь, И всех отчаяний гнездо: Завод! Завод! Ибо зовётся Заводом этот чёрный взлёт. К отчаянью трубы заво́дской Прислушайтесь — ибо зовёт Завод. И никакой посредник Уж не послужит вам тогда, Когда над городом последним Взревёт последняя труба. 23 сентября 1922

2 Книгу вечности на людских устах Не вотще листав — У последней, последней из всех застав, Где начало трав И начало правды… На камень сев, Птичьим стаям вслед… Ту последнюю — дальнюю — дальше всех Дальних — дольше всех… Далечайшую… ‎Говорит: приду! И ещё: в гробу! Трудноды́шащую — наших дел судью И рабу — трубу. Что над городом утверждённых зверств Прокажённых детств, В дымном олове — как позорный шест Поднята, как перст. Голос шахт и подвалов, — Лбов на чахлом стебле! — Голос сирых и малых, Злых — и правых во зле: Всех проко́пченных, коих Чёрт за корку купил! Голос стоек и коек, Рычагов и стропил. Кому — нету отбросов! Сам — последний ошмёт! Голос всех безголосых Под бичом твоим, — Тот! Погребо́в твоих щебет, Где растут без луча. Кому нету отребьев: Сам — с чужого плеча! Шевельнуться не смеет. Родился́ — и лежи! Голос маленьких швеек В проливные дожди. Чёрных прачешен кашель, Вшивой ревности зуд. Крик, что кровью окрашен: Там, где любят и бьют… Голос, бьющийся в прахе Лбом — о кротость Твою, (Гордецов без рубахи Голос — свой узнаю!) Еженощная ода Красоте твоей, твердь! Всех — кто с чёрного хода В жизнь, и шёпотом в смерть. У последней, последней из всех застав, Там, где каждый прав — Ибо все безправны — на камень встав, В плеске первых трав… И навстречу, с безвестной Башни — в каторжный вой: Голос правды небесной Против правды земной. <26 сентября 1922>

s:Заводские (Цветаева)