* * *
Сталин Пушкина листал,
Суть его понять пытался,
Но магический кристалл
Непрозрачным оставался.
Что увидишь сквозь него
Даже острым глазом горца?
Тьму — и больше ничего,
Но не ду́шу стихотворца.
Чем он покорял народ,
Если тот из тьмы и света
Гимны светлые поёт
В честь погибшего поэта?
Да, скрипя своим пером,
Чем он потрафлял народу?
Тем, что воспевал свободу?..
Но, обласканный царём,
Слыл оппозиционером,
Был для юношей примером
И погиб в тридцать седьмом!
Снова этот год проклятый,
Ставший символом уже!
Был бы, скажем, тридцать пятый —
Было б легче на душе.
Может, он — шпион английский,
Если с Байроном дружил?
Находил усладу в риске —
Вот и голову сложил…
Впрочем, может, был агентом
Эфиопского царя?..
Жил, писал о том и этом,
Эпиграммами соря…
Над Москвой висела полночь,
Стыла узкая кровать.
Но Иосиф Виссарьоныч
Не ложился почивать.
Всё он мог: и то, и это,
Расстрелять, загнать в тюрьму,
Только вольный дух поэта
Неподвластен был ему.
Он в загадках заблудился
Так, что тошно самому…
И тогда распорядился
Вызвать Берия к нему.
<1979>
|
|
http://www.bokudjava.ru/S_26.html
http://bards.ru/archives/part.php?id=42070