* * *
Помнишь свалку вещей на железном стуле,
То, как ты подпевала бездумному «во саду ли,
В огороде», бренчавшему вечером за стеною;
Окно, завешанное выстиранной простынею?
Непроходимость двора из-за сугробов, щели,
Куда задувало не хуже, чем в той пещере,
Преграждали доступ царям, пастухам, животным,
Оставляя нас греться тепло́м животным
Да армейской шинелью. Что напевала вьюга
Переходящим за полночь в сны друг друга,
Ни пружиной не скрипнув, ни половицей,
Неповторимо ни голосом наяву, ни птицей,
Прилетевшей из Ялты. Настоящее пламя
Пожирало внутренности игрушечного аэроплана
И центральный о́рган державы плоской,
Где китайская грамота смешана с речью польской.
Не отдернуть руки, не избежать ожога,
Измеряя градус угла чужого
В геометрии бедных, чей треугольник кратный
Увенчан пыльной слезой стоваттной.
Знаешь, когда зима тревожит бор Красноносом,
Когда торжество крестьянина под вопросом,
Сказуемое, ведомое подлежащим,
Уходит в прошедшее время, жертвуя настоящим,
От грамматики новой на сердце пряча
Окончание шёпота, крика, плача.
|
|
http://br00.narod.ru/10660072.htm
Мы в Телеграм