Ты помнишь, брат, как это было?
Стояла во дворе кобыла,
С повозки дед, плюясь насва́ем,
Кричал: «Буты́лька принимаем!»
Был пух на тополях взъерошен,
Портфель подальше в шкаф заброшен,
И пело лето, выезжая
На пыльный камень из сарая.
К нему запрыгнув на багажник,
Мы по делам спешили важным:
Нас с нетерпеньем ожидала
Игра забористая в «сало»,
Секретный спуск в подвал со свечкой,
Полёт на тросе через речку,
Костёр с печёною картошкой,
Где можно покурить немножко.
Ждал квас по три копейки кружка
И не китайские игрушки,
Огни аттракционов ярких
В чехословацком луна-парке,
Шашлычных палок алюминий
И слёзы на индийском фильме,
Так искренне теперь не плачут —
«Ах Джимми, Джимми, а́ча, а́ча…»
В воротах Спартака́ — Даса́ев,
А у Кайра́та — Сегизба́ев,
Он классный тренер с крепкой хваткой,
И, значит, будет всё в порядке.
Но как бы матч ни завершился,
Никто ни на кого не злился,
Не дра́лись и витрин не били,
А шли и вместе пиво пили.
Ждала весёлая скамейка,
Где в ГДР-овских наклейках
Гитары пели вечерами
Так, что девчонки замирали.
И, боже мой, как нас пьянила
Мишель с болгарского винила,
И через Дорз нам было видно
Всё то, что не увидишь в Виндоуз.
Где эта жизнь через край,
Слегка похожая на рай,
Где все друзья ещё худые,
И папа с мамой молодые?
Хотел бы я туда вернуться
И в ту же реку окунуться…
Не знаю, брат, а вдруг всё это
Лишь выдуманная планета?
Вдруг мир был просто разукрашен
Вруном, чьё имя — детство наше?
Свет, льющийся из глаз детей,
И чёрта сделает светлей…
Об интернете не слыхали,
По три недели писем ждали,
Был телефон к шнуру привязан,
Тяжёлый телик лупоглазый
Раз в день показывал мультфильмы,
Заумные снимали фильмы,
Книг было мало, скуки — много,
Гоняли в школе слишком строго.
Троллейбусов подолгу ждали,
Хотя повсюду успевали.
Эстрада с грустью волоокой
Нам пела о любви высокой.
Непредприимчивые люди
Наивно грезили о чуде,
Всю жизнь в облаках витали,
О де́ньгах думать забывали.
Ты помнишь, брат, как это было?
Ты помнишь, брат, как это было?
Ты помнишь, брат?…
Ты помнишь, брат?…
Ты помнишь, брат?…
Ты помнишь?…