Состоялось открытие комнаты памяти Максима Трошина. Как только информация появилась на сайте, пошли чередой вопросы. От тех, кто не знал Максима, — что за человек, кого мы окружаем своим вниманием? От тех, кто был знаком с Максимом, — почему именно в нашем филиале нашли возможность увековечить память о нём?
Википедия, то есть электронная версия энциклопедии в российском интернет-пространстве, содержит обстоятельные сведения о Максиме Трошине (не соглашусь только со сравнением его с Робертино Лоретти. Чистота и глубина голоса Максима не от уроков вокалу, а от проникновенного нутряного крика с болью за нас и Россию. Максим никогда не называл себя певцом, говорил о том, что таких, как он, в России тысячи. Пела душа).
Свою роль в решении об открытии в филиале мемориала юного русского барда сыграли и мои личные отношения с семьёй Трошиных, мои духовные и моральные обязательства перед этой семьёй. С отцом Максима, Юрием Павловичем, несколько лет работали на Брянском автозаводе. К нам в многотиражную газету он пришёл из конструкторско-экспериментального отдела, где помимо всего заявил о себе как редактор стенгазеты, постоянно побеждавшей в заводских конкурсах. Он был всесторонне одарённым человеком. Журналист. Художник. Музыкант. Сам смастерил для Максима скрипочку, с которой мальчик ходил в музыкальную школу. Сделал не от бедности (хотя семья советских инженеров Трошиных с двумя детьми и проживавшими совместно престарелыми родителями перебивалась от зарплате к зарплате), но от стремления освоить премудрости знаменитых скрипичных дел мастеров старой Италии. Искромётный поэт, удививший литературную столицу изысканными пародиями на корифеев пера. Выучил испанский язык, чтобы в оригинале читать чилийского поэта Пабло Неруду. Но главный его труд — развитие таланта сына до уровня мирового признания.
Там же на автозаводе в среде конструкторов работала и Надежда Михайловна (сейчас служит в Тихвинском храме). Иногда разговоры, начатые в редакции, продолжались в тесном жилище Трошиных. Поздних гостей вмещал тесный угол заводского барака из окрашенных в ядовито-зелёный цвет брёвен. Барак располагался недалеко, на того же цвета болотине, через железную дорогу. Благодарен судьбе, что я был очевидцем физического, духовного и творческого становления Максима. Работая затем в областной молодёжной газете, управлении внутренних дел, я никогда далеко не уходил от этой семьи. Генерал А. Русаков, в то время возглавлявший УВД, поддержал идею провести концерт Максима в рамках занятия по служебно-боевой подготовке о нравственных и духовных ценностях (тема была, а её содержание тогда — кучка праха!) Большой зал был полон, слушали Максима с потрясающим вниманием. (И сейчас мемориал будет выполнять своё функциональное назначение как кабинет культурологии. Здесь будут проходить занятия с включением в них песен Максима Трошина, к сожалению, теперь только в записи).
О впечатлении, которое произвели песни Максима со столичных сцен, сказано немало. Писатель Владимир Крупин называл появление юного брянского певца в Москве ошеломляющим: «Этот голос мог быть из внеземных миров. Это — русское православное явление. Эти светлые отроки приходят в мир, чтобы показать возможность нашего спасения». Актер Александр Михайлов говорил о том, что у него дух перехватывало от такого исполнения Максимом своих песен, «было не продохнуть». Николай Детков, режиссёр, пережил удивление: откуда такая глубина и сердечность у подростка, который со взрослыми был не только равным собеседником, но и зачастую наставником и безусловно водителем для своих сверстников. Напутственные слова Максиму высказывали русские писатели Валентин Распутин, Василий Белов, Пётр Проскурин.
Слова Максима на одном из концертов о тональности своих песен удивительны по объёму приобретённых им философских знаний: «Часто спрашивают, почему так много грустных песен. И вот я открываю одну толстую книгу и читаю: „Русская музыка с трогательной простотой обнаруживает душу мужика, простонародья. Ничто не говорит так сердцу, как их светлые мелодии, которые все без исключения печальны. Я обменял бы всё счастье Запада на русский лад быть печальным.“ …Это сказал немец». Максим не называет по имени этого немца. Но процитировал он Фридриха Ницше, одного из наиболее глубоких умов Европы, разуверовавшего в католико-протестантской среде, а в советской науке причисленного посмертно к фашистским идеологам. Иногда и имя погибшего Максима поднимают на свои щиты современные русские националисты. Бог судья всем, кто пляшет на костях.
1995 год стал чёрным для России и семьи Трошиных. Начался со штурма Грозного, бестолкового по замыслу и запредельного по потерям федеральных сил. В конце января умер Юрий Павлович. Я вернулся из Чечни и пришлось идти уже за гробом Максима. В Чечне голос Максима с небольшого кассетника помогал не только мне. На половину подконтрольного в ту пору федералам Грозного было два человека, призывавших к православной молитве. Это настоятель полуразрушенного бомбардировкой Михаило-Архангельского храма на берегу Сунжи о. Анатолий, которому в начале февраля, выполняя поручение МВД, мы передали картонную коробку с лично освящёнными Патриархом Алексием II нательными крестами и образками Богородицы, У о. Анатолия была прореженная войной паства и он её оберегал (через год о. Анатолий принял мученическую смерть). А в войсках благословлял солдат и танки о. Киприан, с большим крестом на камуфляжном костюме. Вряд ли он был каноническим священнослужителем (так затем и оказалось). Но в то время он заполнял собой все идеологические пустоты, образовавшиеся в федеральных силах и вселявшие в военнослужащих растерянность и отчаяние. Еду кашевары готовили исправно, но голод по слову, духовной пище истреблял, иногда завершался телесной смертью. Песни Максима нашли своих слушателей в Чечне.
На Центральном кладбище Брянска они похоронены рядом. Крест над могилой Юрия Павловича возвышается над меньшим размерами крестом соседней могилы, так, что, кажется, он прикрывает своей рукой Максима уже и после смерти. В этой простой символике выражены вечные отношения между отцом и сыном, наставником и учеником. Песни Игоря Талькова и Максима Трошина зазвучали в смутное для России время Трагические судьбы русских бардов сблизили их матерей. До своих последних дней Ольга Юльевна Талькова часто приезжала к Надежде Михайловне в Брянск. Немало песен в исполнении Максима Трошина хранит интернет. Проникновенный голос выразил всю глубину философской и духовной мысли о жизни и смерти в песне «Ты не пой, соловей» на слова иеромонаха Романа. Когда режиссёр Александр Баранов завершал съёмки телесериала «w:Громовы» в одном из подмосковных городков, к нему подошла местная жительница и протянула кассету с записью голоса Максима Трошина. Только вечером выдалось время прослушать аудиозапись. Договор с композитором был прерван, а песня Максима Трошина стала новым саунд-треком, то есть музыкальным сопровождением, фильма.
Песня «Журавли» на слова расстрелянного в сталинские репрессии Петра Орешина наполнена предчувствием не только собственной гибели, но и радостью неминуемого возрождения.
Не знаю лучшего исполнения песен на слова Николая Рубцова «Тихая моя Родина» и Николая Клюева «Вы, деньки мои — голуби белые». В песне «На молитве Русская земля» — боль не только за территориальный распад страны в начале девяностых годов прошлого столетия, разрушения нравственности и морали, но это и призыв Максима к духовному единению. Всё злободневно и сейчас, когда нападки на православную церковь уже стали элементом пошаговой технологии лишения нас общей, веками устоявшейся духовной основы.
Песни исполнены Максимом в разное время его взросления и связанных с этим голосовых изменений. Постоянна сопутствующая нам до сей поры его душа, доступная для реального осязания в каждой его песне.
Руководитель филиала Московского института государственного управления и права в Брянской области Николай Исаков,
11 сентября 2012 года
Мы в Телеграм