О, где ты запела,
откуда взманила,
Откуда к жизни зовёшь меня…
Склоняюсь перед твоею силой,
Трагедия, матерь живого огня.
Огонь, и воду, и медные трубы
(о, медные трубы — прежде всего!)
Я прохожу,
не сжимая губы,
Страшное славя твоё торжество.
Не ты ли сама
последние годы
По новым кругам вела и вела,
Горчайшие в мире
волго-до́нские воды
Из пригоршни полной испить дала…
О, не твои ли трубы рыдали
Четыре ночи, четыре дня
С пятого марта в Колонном зале
Над прахом эпохи,
кромсавшей меня…
Не ты ль —
чтоб твоим защитникам в ли́ца
Я вновь заглянула —
меня загнала
В психиатрическую больницу,
И здесь, где го́рю ночами не спится,
Встала в рост,
и вновь позвала
На новый круг,
и опять за собой,
За нашей
совместной
народной судьбой.
Веди ж, я знаю — тебе подвластно
Всё существующее во мне.
Я знаю паденья, позор напрасный,
Я слабой бывала, постыдной, ужасной —
Я никогда не бывала несчастной
В твоём сокрушающем ложь огне.
Веди ж, открывай, и рубцуй, и радуй!
Прямо в глаза взгляни
и скажи:
«Ты погибала взаправду — как надо.
Так подобало. Да будет жизнь!»