Этот текст ещё не прошёл вычитку.
Отрывок из поэмы
Теперь он грабарь на канале.
Но вы напрасно бы искали
В морщинах этого лица
Приметы грозного бойца.
Лишь только в поступи сутулой,
В наклоне бычьем головы
Мне вдруг знакомое мелькнуло;
Хоть я давно уже отвык
Среди покорного безлюдья
Встречать немирные глаза,
Но я узнал тебя, казак,
В опорках грязных, с голой грудью..
Я: — Здоров, земляк! Какой станицы?
(Он недоверчиво глядел,
Подняв тяжелые ресницы
И кнут в своих руках вертел.)
Он: — Ты что?.. С Кубани али как?..
Я: — С Кубани, брат; как ты — в плену,
Садись — потянем тютюну,
Не хоронись меня, казак…
Он: — Ты чьих же будешь? На Кубани
Не всех теперь, поди, вспомянешь.
(Я объяснился. Он ожил, Цигарку взял. Заговорил.)
…Эт что за Старым капелюхом?
Лихие были казаки —
Нехай земля им будет пухом…
Теперь там скрозь большевики.
Когда станицу выселяли,
Старый Гулак на сходе том
Сказал: «…московским сапогом
Казачью волю потоптали,
Как в стародавние года
При Катерине — вражой бабе…»
Казачья простота — беда:
Кто захотел, тот и пограбил…
Ну, а беда была, как есть —
Всего тебе не перечесть.
Солдаты всех гуртом сгоняли,
А бабы плакали, рыдали,
Ревела всюду детвора;
На воз что попадя совали
И выезжали со двора,
А куды ехать — и не знали…
Горилку пили казаки
В останний раз на расставаньи,
И шли от горя больше пьяны —
Кругом солдаты и штыки…
<1933>
|
|
http://www.agitclub.ru/museum/memorial/poesia/poes11/poesia92.htm
Мы в Телеграм