* * *
Ночью черниговской с гор араратских,
Шёрсткой ушей доставая до неба,
Чад упасая от милостынь братских,
Скачут лошадки Бориса и Глеба.
Плачет Господь с высоты осиянной.
Церкви горят золочёной извёсткой,
Меч навострил Святополк Окаянный.
Дышат убивцы за каждой берёзкой.
Еле касаясь каме́ний Синая,
Тёмного бора, воздушного хлеба,
Беглою рысью кормильцев спасая,
Скачут лошадки Бориса и Глеба.
Путают путь им лукавые черти.
Даль просыпается в россыпях солнца.
Бог не повинен ни в жизни, ни в смерти.
Мук не приявший вовек не спасётся.
Киев поникнет, расплещется Волга,
Глянет Царьград обречённо и слепо,
Как от кровавых очей Святополка
Скачут лошадки Бориса и Глеба.
Смертынька ждёт их на выжженных пожнях,
Нет им пристанища, будет им плохо,
Коль не спасёт их бездомный художник
Бражник и плужник по имени Лёха.
Пусть же вершится весёлое чудо,
Служится красками звонкая треба,
В райские кущи от здешнего худа
Скачут лошадки Бориса и Глеба.
Бог-Вседержитель с лазоревой тверди
Ласково стелет под ноженьки путь им.
Бог не повинен ни в жизни, ни в смерти.
Чад убиенных волшбою разбудим.
Ныне и присно по кручам Синая,
По́ полю русскому в русское небо,
Ни колоска под собой не сминая,
Скачут лошадки Бориса и Глеба.
<1977>
|
|
http://chichibabin.narod.ru/033.html
http://magazines.russ.ru/druzhba/2008/6/chi1.html