Лил жуткий дождь (Александр Галич)

Посвящается памяти замечательного человека, Александра Ивановича Ювачёва, придумавшего себе странный псевдоним — Даниил Хармс — писавшего прекрасные стихи и прозу, ходившего в автомобильной кепке и с неизменной трубкой в руках, который действительно исчез, просто вышел на улицу и исчез. У него есть такая пророческая песенка: «Из дома вышел человек С верёвкой и мешком И в дальний путь, и в дальний путь, Отправился пешком, Он шёл, и всё глядел вперёд, И всё глядел вперёд, Не спал, не пил, Не спал, не пил, Не спал, не пил, не ел, И вот однажды, по утру́, Вошёл он в тёмный лес, И с той поры, и с той поры, И с той поры исчез…» Александр Галич

Легенда о табаке Памяти Даниила Хармса Лил жуткий дождь, Шёл страшный снег, Вовсю дурил двадцатый век, Кричала кошка на трубе, И выли сто собак, И, встав с постели, человек Увидел кошку на трубе, Зевнул, и сам сказал себе: — Кончается табак! Табак кончается — беда, Пойду куплю табак, — И вот… Но это ерунда, И было все не так. «Из дома вышел человек С верёвкой и мешком И в дальний путь, И в дальний путь Отправился пешком…» И тут же, проглотив смешок, Он сам себя спросил: — А для чего он взял мешок? Ответьте, Даниил! Вопрос резонный, нечем крыть, Летит к чертям строка, И надо, видно, докурить Остаток табака… Итак: «Однажды, человек… Та-та-та… с посошком… И в дальний путь, И в дальний путь Отправился пешком. Он шёл, и всё глядел вперёд, И всё вперёд глядел, Не спал, не пил, Не спал, не пил, Не спал, не пил, не ел…» А может, снова всё начать, И бросить этот вздор?! Уже на ордере печать Оттиснул прокурор… Начнём вот этак: «Пять зайчат Решили ехать в Тверь…» А в дверь стучат, А в дверь стучат — Пока не в эту дверь. «Пришли зайчата на вокзал, Прошли зайчата в зальце, И сам кассир, смеясь, сказал: — Впервые вижу зайца!» Но этот чёртов человек С верёвкой и мешком, Он и без спроса в дальний путь Отправился пешком, Он шёл, и всё глядел вперёд, И всё вперёд глядел, Не спал, не пил, Не спал, не пил, Не спал, не пил, не ел. И вот, однажды, поутру, Вошёл он в тёмный лес, И с той поры, и с той поры, И с той поры исчез. На воле — снег, на кухне — чад, Вся комната в дыму, А в дверь стучат, А в дверь стучат, На этот раз — к нему! О чём он думает теперь, Теперь, потом, всегда, Когда стучит ногою в дверь Чугунная беда?! А тут ломается строка, Строфа теряет стать, И нет ни капли табака, А ТАМ — уж не достать! И надо пропускать стишок, Пока они стучат… И значит, всё-таки — мешок, И побоку зайчат. (А в дверь стучат!) В двадцатый век! (Стучат!) Как в тёмный лес, Ушёл однажды человек И навсегда исчез!.. Но Па́рка нить его тайком По-прежнему прядёт, А он ушел за табаком, Он вскорости придёт. За ним бежали сто собак, А он по крышам лез… Но только в городе табак В тот день как раз исчез, И он пошёл в Петродворец, Потом пешком в Торжок… Он догадался, наконец, Зачем он взял мешок… Он шёл сквозь свет И шёл сквозь тьму, Он был в Сибири и в Крыму, А опер каждый день к нему Стучится, как дурак… И много, много лет подряд Соседи хором говорят: — Он вышел пять минут назад, Пошёл купить табак… <1969>

http://www.bards.ru/archives/part.php?id=17863