Ларец и ключ
Когда бы этот день — тому, о ком читаю:
Де, ключ он подарил от… скажем, от ларца
Открытого… свою так оберёг он тайну,
Как если бы ловил и окликал ловца.
Я не о тайне тайн, столь явных обиталищ
Нет у неё, вся — в нём, прозрачно заперта́,
Как суть в устройстве сот. — Не много ль ты болтаешь?
Мне чтенье говорит, которым занята́.
Но я и так — молчок, занятье уст — вино лишь,
И терпок поцелуй имерети́нских лоз.
Поправший Кутаис, в строку вступил Воронеж —
Как пекло дум зовут, сокрыть не удалось.
Вернее — в дверь вошёл общения искатель.
Тоскою уязвлён и грёзой обольщён,
Он попросту живёт как житель и писатель
Не в пекле ни в каком, а в центре областном.
Я сообщалась с ним в смущении двояком:
Посол своей же тьмы иль вестник роковой
Явился подтвердить, что свой чугунный якорь
Удерживает Пётр чугунною рукой?
«Эй, с якорем!» — шутил опалы завсегдатай.
Не следует дерзить чугунным и стальным.
Что вспыльчивый изгой был лишнею загадкой,
С усмешкой небольшой приметил властелин.
Строй горла ярко наг и выдан пульсом пенья
И высоко́ над ним — лба над-седьмая пядь.
Где хруст и лязг возьмут уменья и терпенья,
Чтоб дланью не схватить и не защёлкнуть пасть?
Сапог — всегда сосед священного сосуда
И вхож в глаза птенца, им не живать втроём.
Гость говорит: тех мест писателей союза
Отличный малый стал теперь секретарем.
Однако — поздний час. Мы навсегда простились.
Ему не надо знать, чьей тени он сосед.
Признаться, столь глухих и сумрачных потылиц
Не собиратель я для пиршеств иль бесед.
Когда бы этот день — тому, о ком страданье —
Обыденный устой и содержанье дней,
Всё длилось бы ловца когтистого свиданье
С добычей меж ресниц, которых нет длинней.
Играла бы ладонь вещицей золотою
(Лишь у совсем детей взор так же хитроват),
И был бы дну воды дару́ем ключ ладонью,
От тайнописи чьей отпрянет хиромант.
То, что ларцом зову (он обречён покраже),
И ульем быть могло для слёта розных крыл:
Пчелит аэроплан, присутствуют плюмажи,
Италия плывёт на сухопарый Крым.
А далее… Но нет! Кабы сбылось «когда бы»,
Я наклоненья где двойной посул найду?
Не лучше ль сослагать купавы и канавы
И наклоненье ив с их образом в пруду?
И всё это — с моей последнею сиренью,
С осою, что и так принадлежит ему,
С тропой — вдоль соловья, через овраг — к селенью,
И с кем-то, по тропе идущим (я иду),
Нам нужен штрих живой, усвоенный пейзажем,
Чтоб поступиться им, оставить дня вовне.
Но всё, что обретём, куда мы денем? Скажем:
В ларец. А ключ? А ключ лежит воды на дне.
<1988>
|
|
Из сб. Гряда камней, с. 379-381.
http://rmvoz.ru/lib/poety/ahmadulina_ant.htm
Мы в Телеграм