|
Как тяжело молчать и знать,
Что снисхождения не будет,
И не надеяться, и ждать,
Когда придут в шинелях люди.
Угрюмо проворчат ключи,
Запахнет дёгтем и махоркой,
И поведут меня в ночи,
В проулки вглядываясь зорко,
На снежный бе́рег, и в овраг,
А там на лёд по тропке ближней,
И к страшной проруби, где так
Вода черна и неподвижна.
Они губили Русь мою,
Я воспротивился их воле —
И вот уже на льду стою,
Как одинокий воин в поле.
Те, кто напротив, прячут взор,
Полы шинелей плещет вьюга.
Вот зачитали приговор,
О чём-то шепчутся друг с другом.
Да по́лно, люди будут спать!
Войной истерзаны без меры,
Они затихли, им плевать,
Кто там ещё погиб за веру.
Россия погрузилась в сны,
Как нищий с тощею котомкой,
Мы той России не нужны,
И поколения потомков
О нас в учебниках прочтут
Лишь то, что им узнать позволят.
Но верю — будет высший суд,
И речь на нём держать я волен.
Меня вы вспомните тогда,
И всё оцените, поймёте —
И золотые поезда,
И армии по грудь в болоте.
Я сам себе — и адвокат,
И прокурор, а суд тот — Божий.
Течёт истории река,
Своих героев время множит.
Блестит ангарская вода,
И валит с ног, как пуля, ветер…
Моей России никогда
Уже не быть на этом свете.
<>
|
|
http://www.stihi.ru/2003/01/21-834
Мы в Телеграм