Как-то ночью, в час террора, я читал впервые Мора,
Чтоб «Утопии» незнанье мне не ставили в укор.
В скучном, длинном описаньи я искал упоминанья
Об арестах за блужданья в той стране, не знавшей ссор, —
Потому что для блужданья никаких не надо ссор.
Но глубок ли Томас Мор?
…Я вникал в уклад народа, в чьей стране мерзка свобода…
Вдруг как будто постучали… Кто так поздно? Что за вздор?
И в сомненьи и в печали я шептал: «То друг едва ли,
Всех друзей давно услали… Хорошо бы просто вор!»
И, в восторге от надежды, я сказал: «Войдите, вор!»
Кто-то каркнул: «Nevermore!»
…Всё я понял. Ну, конечно, старый Ворон! И поспешно
Я открыл окно — и вот он, старый Ворон давних пор!
Он куда-хнул в нетерпеньи, озирая помещенье…
Я сказал тогда в смущеньи: «Что ж, присядьте на ковёр;
В этом доме нет Паллады, так что сядьте на ковёр —
Вот ковёр, and nothing more!
И нелепо и понуро он уселся, словно кура…
Но потом нашлась Паллада — да, велик мой книжный сор!
И взлетел и снова сел он — чёрный, как из смоли сделан,
Он глядел, как сонный демон, тыча клювом в титул «Мор»,
Но внезапно оживился, стукнул клювом в слово «Мор»
И промолвил: «Nevermore!»
…Я подпрыгнул. О, Плутонец! Молчаливый, как тевтонец!
Ты влетел, взглянул — и сразу тонкий, едкий приговор!
Ты — мудрец, не корчи мину, — но открой хоть половину:
Как пройти в твою пучину? Потому что с давних пор
Я боюсь другой пучины в царстве, грязном с давних пор…
Каркнул Ворон: «Nevermore!»
Ворон, Ворон! Вся планета ждёт солдата, не поэта —
Вам в Плутонии, пожалуй, непонятен наш раздор!
О, какой грядущий гений об эпохе наших рвений
Сочинит «венец творений», зло используя фольклор —
И, пожалуй, первым делом нами созданный фольклор!
Каркнул Ворон: «Nevermore!»
О пророк, не просто птица! В нетерпеньи есть граница,
И тогда берут Вольтера — или бомбу и топор.
Мы бледнели от позора — так пускай не слишком скоро,
Ведь у нас разгар террора, — но придёт ли Термидор?
…Пал Дантон и Робеспьера поразил же Термидор!
Каркнул Ворон: «Nevermore!»
О пророк, не просто птица! Есть ли ныне заграница,
Где свободный об искусстве не опасен разговор?
Если есть, то добегу ли я в тот край, не встретив пули?
В Нидерландах ли, в Перу ли я решил бы старый спор —
Романтизма с реализмом до сих пор не кончен спор!
Каркнул Ворон: «Nevermore!»
«Никогда!» — сказала птица… За морями заграница…
…Ту вломились два солдата, сонный дворник и майор…
Перед ними я не шаркнул, одному в лицо лишь харкнул —
Но зато как просто гаркнул чёрный ворон: Nevermore!
И вожу, вожу я тачку, повторяя: Nevermore…
Не подняться… Nevermore!
Мы в Телеграм