Мария ЧЕГОДАЕВА, действительный член Российской академии художеств, доктор искусствоведения
Есть Бог… Художник предназначен к «соавторству»
Есть Бог — нет Бога…
От ответа на этот вопрос зависит всё: судьба мира, судьба искусства; моя судьба.
Если Бога нет — значит, человеческий разум — единственный и высший разум, по крайней мере, в пределах земной цивилизации.
Если Бог есть — значит, над человеческим разумом есть разум Божественный, превышающий его, по крайней мере, настолько, насколько разум взрослого человека превышает разум младенца.
Эта очевидная истина проходит мимо нашего сознания. Смею утверждать, что до христианства ни одна религия — ни примитивные верования дикарей, ни усложнённые философско-религиозные откровения мудрецов не допускали и мысли о возможности умственной дистанции между людьми и Богом. Человек горделиво полагал, что умом он всецело равен Богу. Нет, конечно, люди всегда ощущали гигантское расстояние между собой и Богом, но это ощущение носило, так сказать, «социальный» характер. Человек признавал Бога могущественным властелином; себя — Его рабом. Но не возникало и тени сомнения в том, что я, человек, способен своим разумом воспринять все установления Бога, надлежащим образом исполнить все Его веления, претендовать на «должности» Его наместника, Его глашатая, надсмотрщика над другими рабами… Люди не сомневались в своей «взрослости» — кажется, ни один завет Христа так не игнорировался верующими, как Его призыв: Истинно говорю вам, если не обратитесь и не будете как дети, не войдёте в Царство Небесное!
Гениальный образ равенства, «соразмерности» человека и Бога явлен в «Сотворении Адама» Микеланджело — одной из фресок Сикстинской капеллы в Ватикане. Адам создан Богом из праха земного — его тело тяжким грузом приковано к земле, но Бог-творец в своём стремительном полёте простирает перст к руке Адама — этот жест зримо воплощает слова Ветхого Завета: и вдунул в лицо его дыхание жизни, и стал человек душою живою. Адам оживает, его взор обращается к Богу, рука тянется навстречу Божественной руке — мы буквально видим, как между пальцем Бога и пальцем Адама пробегает ток… На наших глазах поднимается из праха Человек, прекрасный телом и духом — во всём подобный своему Творцу.
Эпоха Микеланджело открыла собой Новое время — эру гуманизма, человекоцентризма, абсолютной веры человека в силу разума. Немногие, подобно великому Михайле Ломоносову, осознавали, что человеческий разум — дар Господа:
Господь! Объятому мне тьмою
Прости премудрости лучи
И, что угодно пред Тобою,
Всегда творити научи…
Большинство, подобно самоуверенным подросткам, полагало себя вполне «премудрыми», имеющими право «творить» что нам, людям, угодно.
Великие научные и географические открытия, технический прогресс, развитие аналитической мысли Нового времени всё более укрепляли в человеке горделивую веру в себя, в своё могущество. Не возникало сомнений в том, что человеческая наука способна — вопрос лишь времени — постичь все загадки и тайны мироздания, преобразовать природу на основах разумной пользы. Человеческий глаз, человеческие познания, человеческие установления мыслились абсолютной объективной истиной. На этой основе выстраивались категории нового искусства, выводились казавшиеся непреложными законы перспективы, анатомии, симметрии, световых и цветовых отношений. В искусстве торжествовал реализм — максимальная верность реальной природе, такой, как мы её воспринимаем.
Не возникало сомнений и в том, что человеческий разум способен построить справедливое общество, создать нового, свободного человека. На вере в примат человеческого разума возникли и утвердились все революционные утопии, теория и практика социализма, коммунизма. На ней по сей день зиждутся «левые» политические течения.
Но человечество не помышляло, что в основе этого героического самоутверждения таятся смертоносные раковые клетки атеизма. Безбожие новейшего времени — не личное мировоззрение того или другого человека, не что-то дополнительное, второстепенное, что может быть, а может и не быть. Безбожие — стержень, первейшее условие человекоцентризма. Не может быть двух «высших разумов»! Если мой человеческий разум — истина в последней инстанции, значит, более высокого Божественного разума нет, не может, не должно существовать. Нельзя допустить его существования!
Установленное на весах истории равенство между Богом и человеком нарушалось в пользу человека. Бог всё более умалялся в весе и в конечном счёте был окончательно сброшен с весов — низложен просвещённой, высокообразованной элитой. «Интеллигенция отвергла Христа, она отвернулась от Его лица. Исторгла из сердца своего Его образ, лишила себя внутреннего света жизни и платится, вместе со своею родиной, за эту измену, за это религиозное самоубийство», — писал ещё в 1909 году Сергей Булгаков.
Не в этом ли «религиозном самоубийстве» кроется причина горьких разочарований, обманутых надежд, которые преподнёс миру ХХ век, преподносит новое тысячелетие? Социализм, обернувшийся чудовищными тоталитарными режимами; великие научные открытия, приведшие к созданию ядерной бомбы; власть над природой, результатом которой стали отравление атмосферы, загрязнение вод, гибель лесов и многих видов животных. Всё то, что переживаем мы сегодня: экологические катастрофы, природные бедствия, чудовищные теракты.
«Интеллигенция отвергла Христа»… Точнее будет сказать, что прогрессивное человечество ХХ века распяло Христа и познало роковые последствия убийства Бога, как познал их Иерусалим, всего сорок лет спустя после распятия Иисуса (не прошёл род сей!) снесённый римлянами с лица земли.
Се, оставляется вам дом ваш пуст… Нечистый дух находит его незанятым… Тогда идёт, и берёт семь других духов, злейших себя, и, войдя, живут там; и бывает для человека того последнее хуже первого…
Пусто место свято не бывает. Когда уходит Бог — приходит дьявол.
То, что совершается сейчас, — парадокс, до которого не додумался ни один «научный фантаст». На наших глазах происходит «самоубийство» человеческого разума.
Поразительные научно-технические обретения ХХ века, прорыв в космос, генетика, расщепление атома раздвинули представления о мироздании вглубь и вширь до таких глобальных размеров, которые почти не укладываются в сознании, не поддаются земным измерениям. Торжество человеческого разума, человеческих возможностей, казалось бы, достигло высших пределов. Но… Каким крохотным, съёжившимся, как шагреневая кожа, комочком предстаёт в свете этих знаний наша Земля — одно из миллиардов небесных тел! Какой ничтожной пылинкой предстаёт человек — всего лишь микроскопическая частица необъятного «биокосмоса»! А если так — чего стоит человеческий разум? Может ли вообще быть разум у «биочастицы»?
Искусство не только отражение своего времени — оно его чуткий барометр. Микеланджело раскрыл нам миропонимание человека Нового времени лучше любых философских трактатов. Современное «актуальное» искусство представляет самоощущение человека рубежа ХХ-ХХI веков — и мы в ужасе отшатываемся от этого своего «автопортрета». Могущественный человеческий разум, способный поколебать не только Землю, но и Небо, рассыпается в прах — в зеркале искусства перед нами не человек, даже не животное, а торжествующая «биочастица», для которой разум и его производные — нечто чужеродное, неприемлемое.
«Биочастица» отторгает все ценности гуманизма, все выработанные им представления о нравственном и безнравственном, дозволенном и недозволенном, эстетическом и уродливом, талантливом и бездарном. Отрицаются критерии качества, низвергаются авторитеты, подвергаются осмеянию идеалы. «Актуальное» искусство сладострастно пляшет над поверженными кумирами эпохи человекоцентризма, пародирует рождённые гуманизмом великие творения, перекраивает и уродует Моцарта, Чайковского, Шекспира, Льва Толстого… Искусством провозглашается всё — вплоть до помоек, сортиров, дохлых мух, консервированных трупов. Духовная элита словно бы мстит самой себе за то, что столько веков была действительно элитой — рождала таланты, творила высокое искусство, — и торопится низвести себя до уровня мошки-подёнки, существующей лишь затем, чтобы совокупиться, отложить яички и уйти в небытие. Если раньше человек противопоставлял Божественному разуму свой, человеческий, разум, то ныне он противопоставляет Божественному разуму своё «био».
Физиология тела, секс, подсознание, безумие, бредовость, насилие и пр., буквально пронизывающие современное искусство на правах «философской рефлексии», поскольку человек «растворён в природном, а природное — в человеке», — правят бал, претендуют на главенствующую роль в жизни современного общества.
Смешно говорить о каком-либо сравнительном «качестве» биологических отправлений. Всё уравнено, всё отнесено к категории «неконтролируемых реальностей и внечеловеческих, биокосмических смыслов»: любовь, похоть, половые извращения, милосердие, каннибализм, ясное сознание, шизофренический бред… Лукавый термин «по ту сторону добра и зла» прикрывает эту уравненность, этот отказ от всех категорий разумного. Имеет хоть какой-то смысл (хотя, в принципе, ни в чём нет никакого смысла) только моё сиюминутное ощущение, мгновенное удовлетворение моих физиологических потребностей.
Первейшая животная потребность «био» — секс, и сексуальные отправления составляют львиную долю современного искусства: бестселлеров, порнофильмов, эротических «шоу». Но следом за сексом, едва ли не оттесняя его, встаёт животный страх смерти, ужас неизбежного конца, распада, разрушения. Вполне реальная возможность смерти — бессмысленной, случайной, тяготеет над современным человеком, парализует его силы. Подобно тому как оставшиеся ночью без взрослых ребятишки заглушают страх, рассказывая друг другу «страшилки» про привидения и вампиров, современное искусство заговаривает своего «потребителя» всевозможными ужасами, обрушивает на него чёрные лавины убийств, ненависти, преступлений, какой-то извращённой тёмной мистики. Смещаются, размываются последние критерии «добра и зла», убийство становится нормой, киллер, каннибал предстают героями, образцом для подражания. А впрочем, сами эти понятия — «герой», «образец» — звучат анахронизмом. Какие могут быть «образцы» в обезличенном «биомире»? В обезбоженном мире…
Искусство — величайший дар Бога человеку. Творец, Создатель, сиречь Художник, Бог вложил в Свой «образ и подобие», человека, частицу Себя — Свою способность к творчеству, предназначил на роль Своего «соавтора». Если вдуматься, искусство может быть только реализмом. Конечно, не в стилистическом смысле этого слова, а в смысле реальности божественной миссии художника. Бог дал художнику могущество останавливать время, закреплять быстропроходящие мгновения жизни, показывать и сохранять на века впечатления природы, неповторимую личность человека, его красоту, его молодость… Свидетельствовать о бессмертии всего сущего.
Самое непреложное доказательство того, что БОГ ЕСТЬ, — искусство. В том числе современное обезбоженное искусство, порождение тьмы.
Есть ли свет в конце тоннеля? Надежда только на то, что Бога нельзя убить. Можно распять, похоронить, припечатать гробницу печатью, приставить к ней стражу — ничто не поможет.
Что вы ищете живого между мёртвыми? Его здесь нет: Он воскрес… †
Мы в Телеграм