Белый билет
Он так и не вспомнил дорогу домой.
Теодор Крамер. Военнопленный
Идёт домой солдат с войны,
гремит его костыль,
зияют рваные штаны,
в щетину въелась пыль,
однако шире волжских вод
улыбка у солдата,
и птичка в рот влетит вот-вот
из фотоаппарата.
Идёт и лыбится, а зря,
у самых райских врат
добьёт калеку втихаря
патрульный спецотряд,
поддал, уснул, и все дела,
не пуля, не саркома —
куда раскинул вран крыла,
шагай, и будешь дома!
И он пошёл, а дома нет,
из груды кирпича
торчит, горит иванов цвет,
зелёная свеча,
да соловьи поют всю ночь
в кустах обезумелых…
Сглотнёт солдат и двинет прочь,
качать права в отделах.
И будет утро, и допрос,
как стычка под огнём.
Лишь то, что он с войны унёс,
останется при нём,
и он сменяет вещмешок
на спирт и две затяжки,
чтоб закусить на посошок
в вонючей каталажке.
Но может быть, да, может быть
вояку примет мир,
чтоб он тудыть и растудыть
не посрамил мундир,
восстанет тыщу лет спустя
с носилок катафалка
орденоносная культя
и всхлипнет: «Птичку жалко».
Куда несёт тебя, герой?
Ведь ты везде убит.
Пусть даже пир идёт горой,
тебя на нём знобит.
Момент! Снимаю, дорого́й!
А ты — ты бел, как наст,
но чёрный ящик пнуть ногой
вовек судьба не даст.
Зовёт маяк на берегу
и мёртвые суда,
я тоже вспомнить не могу,
зачем иду туда.
Домой, домой! — маня сквозь мглу,
гремит во тьме стоккато,
и птичка бьётся на полу
у фотоаппарата.
<2010>
|
|
http://magazines.russ.ru/bereg/2010/28/ma11.html
Мы в Телеграм