* * *
Ежевечерне я в своей молитве
Вверяю Богу душу и не знаю,
Проснусь с утра или её на лифте
Опустят в ад или поднимут к раю.
Последнее совсем невероятно:
Я весь из фраз и верю больше фразам,
Чем бытию, мои грехи и пятна
Видны и невооружённым глазом.
Я всё приму, на солнышке оттаяв,
Нет ни одной обиды незабытой;
Но Судный час, о чём смолчал Бердяев,
Встречать с виной страшнее, чем с обидой.
Как больно стать навеки виноватым,
Неискупимо и невозмещённо,
Перед сестрою или перед братом, —
К ним не дойдёт и стон из бездны чёрной.
И всё ж клянусь, что вся отвага Данта
В часы тоски, прильнувшей к изголовью,
Не так надёжна и не благодатна,
Как свет вины, усиленный любовью.
Всё вглубь и ввысь! А не дойду до цели —
На то и жизнь, на то и воля Божья.
Мне это всё открылось в Коктебеле
Под шорох волн у чёрного подножья.
<1984>
|
|
http://chichibabin.narod.ru/023.html
Мы в Телеграм