В эту страшную ночь… Дальше лучше молчать (монах-святогорец)

Святогорец В эту страшную ночь… Дальше лучше молчать, И немееют, немеют уста… В Гефсиманском саду за убогую мзду Предавал я с Иудой Христа. И кричит, и молчит, болью в сердце скуля, В эту страшную ночь неспроста, — В Гефсиманском саду предавала Христа Поседевшая память моя. Двадцать с лишним веков не сумели забыть… Эта ночь, как решенье суда… Двадцать беглых веков у подножья креста Я пытаюсь прощенья просить… И на вечную память о горе моём Мне на плечи, как тень от креста, — Эта страшная ночь, когда предал Христа В Гефсиманском саду с иудеем вдвоём… Ночь рожала рассвет, в землю пряча глаза, — Тридцать жалких монет за Христа… В Гефсиманском саду целовал я в уста (До сих пор жжёт мне губы святая слеза). Кровью выпала утром в саду том роса… Смерть точила косу. Ад от страха немел, День от ужаса свет потерял. Воин с глупым лицом гвозди в руки вбивал, А я рядом стоял и смотрел… Кровь текла по кресту, смерть не смела спешить. Воин в уксус направил копьё. Я стоял и смотрел, как плохое кино, Пока вдруг не увидел Её… Безмолвным криком вздрогнула душа Под взглядом Той, стоявшей под крестом. Две тыщи лет теперь лежу пластом Под тем крестом… с Его мольбой в ушах… Только и вижу, только и вижу — хрупкие плечи, Очи как свечи горят. Только и слышу, только и слышу — Бога моленье: «Боже, оставь им, не ведают бо, что творят»… <>

По книге «С креста не сходят — с него снимают: стихотворный сборник монаха-святогорца»