В воздухе па́хнет жильём.
Пани Анто́ся горбится за шитьём.
Воздух иголкой ранен, холст пробит через край.
Карий и золотой мальчик в ногах играет,
и я говорю: «Голубь, к нам прилетай,
нищему, голубь, подай!»
Время проступит чернью на серебре,
выйдешь умыться — снег захрустит в ведре.
Как молоком разбавленный крепкий чай,
бурое солнце взойдёт и помедлит час.
Новые твердь и землю скует мороз —
звон ото льда и звёзд.
Так не забудь же мира на трёх китах,
тёмного тела речки в широких льдах,
всех, кто живёт под кровлей, и вербы куст,
бе́ды, суе́ты наши — и эту грусть:
слышать — лепечет небо и дышит наст,
знать, что волхвы пройдут, не окликнув нас.
Мы в Телеграм