— Николай! Часть ваших стихов посвящена жене Ирине. Она — ваш верный помощник в поэзии и опора в жизни. Не оставляйте её в тени…
— Да, действительно: и опора, и помощник, и единомышленник, но прежде всё-таки — жена и мать моих детей. Кстати, тоже человек творческой профессии — журналист.
— Мне очень нравится ваша краткость: стихи состоят, как правило, из одной-двух, максимум трёх строф. Я сознаю, что препарировать творчество поэта — дело неблагодарное. И всё же, вы сразу нашли столь краткий, лаконичный стиль для своего стиха? Или были мучительные поиски?
— Краткая форма моих стихотворений пришла ко мне сразу. Как-то совпало, что я начал писать стихи и читать Библию практически одновременно. В Новом Завете прочёл: «А молясь, не говорите лишнего, как язычники, ибо они думают, что в многословии своём будут услышаны» (Мф.6,7). Эта мысль стала предварять каждый приход вдохновения и, естественно, отразилась на краткости моих стихов. Ещё одна причина лаконичности — это понимание всё ускоряющегося ритма нашей жизни. Читателю будет тяжело воспринять двух- или трёхстраничное стихотворение, как это было во времена Державина и Ломоносова. Всё у нас, к сожалению, делается на бегу, без проникновения в глубь событий и явлений. Образно говоря, мои стихи — это «подножка» стереотипному ординарному мышлению моих сограждан.
— Как-то я выспрашивал у нашего «короля поэзии» Глеба Горбовского, долго ли он рождает стихотворение? Он ответил: «Да минут десять», — и тут же при мне написал прекрасное стихотворение. А как рождаются стихи у вас?
— Каждое стихотворение рождается по-разному: одно напишется так, как будто мне его кто-то продиктовал, другое вынашивается неделю, а то и больше. Я почти постоянно думаю о нём, пока оно не выльется в удовлетворяющую меня форму. О содержании судить, конечно же, читателю.
— В ваших стихах столько боли… Поэт — человек, слышащий Небо. Россия свалилась в пропасть и летит вниз. Что говорит поэту его сердце о Родине?
— А может быть, мы не летим в пропасть, а уходим на Небо, в свою Небесную Отчизну?
Тогда я не вижу причин для уныния, но, к сожалению, такая мысль и соответствующее ей состояние духа посещает меня очень редко. Причина этому — не побоюсь обобщения — наше маловерие. Всё, что творится с нами и нашей страной, — по-мирскому — происки «злых дядей», олицетворяющих тёмные силы. Но почему же мы забываем, что всё творимое не только на Земле, но и во Вселенной совершается по Промыслу Божьему? Всё остальное — это лишь производное от воли Господней. Но помрачённый ум и окаменелые сердца мешают понять нам это.
— Вы поэт православный. Вас крестили в детстве? И вообще как вы считаете, Россия — православная страна или языческая, если в ней всего 2 % верующих?
— Да, я крещён в младенческом возрасте. А считать по процентному соотношению верующих и неверующих, православная Россия или нет, — это мудрость земная, которая, как известно читающим Писание, есть безу-мие пред Богом. Может быть, эти два миллиона истинно верующих именно и соответствуют количеству населённых пунктов России и в каждом селении есть свой праведник, молитвами которого спасётся и его село, и вся Россия. Вот в нашем городе, как говорит наш батюшка, такой праведник есть. Я не претендую на объективность моего взгляда, но тем не менее.
— О чём вы думаете именно сейчас? Что у вас на уме? Чего бы вы хотели получить от жизни?
— Заботит меня, как и всякого, кто ищет пути к богопознанию, которое, как известно, недостижимо, опять же наше маловерие. В нём, я считаю, корень всех наших бед. И ещё — в отсутствии любви Христовой. Я бы хотел получить от жизни то, чего считает достойным меня Господь, и ни на йоту больше.
— Мне, например, не довелось встретить счастливых людей, если не считать детства. Только в творчестве я нахожу истинное счастье. А вы?..
— Я вообще считаю, что счастье на Земле недостижимо, в противном случае человек просто остановился бы в своём духовном росте. Это при условии, если не принимать за «счастье» достижения каких-то материальных благ, служебного положения, комфорта для тела, то есть всего того, что нам сейчас усиленно навязывается…
Нет сомнения в том, что за два десятилетия стихотворчества Н. Зиновьев вписал своё имя в русскую поэзию. Но он не останавливается на достигнутом, он продолжает искать себя, обретая всё новых и новых поклонников. Верится в то, что главные его стихи ещё впереди, потому что у его творчества надёжная триединая основа: Россия, православная вера и великий русский народ.
Мы в Телеграм