Cm D7 Gm
А помнишь, друг, команду с нашего двора,
Cm F H♭
Послевоенный над верёвкой волейбол —
G7 Cm В E♭ G7 Cm
Пока для секции нам сетку не украл
Gm D7 Gm
Четвёртый номер, Коля Зять — известный вор.
А первый номер на подаче — Владик Коп,
Владелец страшного кирзового мяча,
Который, если попадал кому-то в лоб,
То можно смерть установить и без врача.
А пятый номер, наш защитник, — Макс Шароль,
Который дикими прыжками знаменит,
А также тем, что он по алгебре король,
Но в этом двор его нисколько не винит.
Саид Гиреев — нашей дворничихи сын,
Торговец краденым и пламенный игрок,
Серега Мухин, отпускающий усы,
И на распасе — скромный автор этих строк.
F H♭
Да, вот это наше поколение —
F H♭ D7
Рудиментом в нынешних мирах,
Gm Cm6
Словно полужёсткие крепления
Cm D7 Gm
Или радиолы во дворах.
А вот противник, он нахал и скандалист,
На игры носит он то бритву, то наган.
Здесь капитанствует известный террорист,
Сын ассирийца, ассириец Лев Уран,
Известный тем, что перед властью не дрожа,
Зверю́-директору он партой угрожал,
И парту бросил он с шестого этажа,
Но, к сожалению для школы, не попал.
А вот и сходятся два танка, два ферзя —
Вот наша Эльба, встреча войск далёких стран:
Идёт походкой воровскою Коля Зять,
Навстречу — руки в брюки — Лёвочка Уран.
Вот тут как раз и начинается кино,
И подливает в это блюдо остроты
Белова Танечка, глядящая в окно, —
Внутрирайонный гений чистой красоты.
Ну что, без драки: волейбол так волейбол.
Ножи оставлены до встречи роковой,
И Коля Зять уже ужасный ставит кол,
Взлетев, как Щагин, над верёвкой бельевой.
Да, и это наше поколение —
Рудиментом в нынешних мирах,
Словно полужёсткие крепления
Или радиолы во дворах.
…Мясной отдел, Центральный рынок, дня конец —
И тридцать лет прошло, о Боже! Тридцать лет!
И говорит мне ассириец-продавец:
— Конечно, помню волейбол, но мяса нет!
Саид Гиреев — вот сюрприз! — подсел слегка,
Потом опять, потом отбился от ребят;
А Коля Зять пошёл в десантные войска,
И там, по слухам, он вполне нашёл себя.
А Макс Шаро́ль — опять защитник и герой,
Имеет личность он секретную и кров.
Он так усердствовал над бомбой гробовой,
Что стал членкором по фамилии Петров.
А Владик Коп подался в городок Сидней,
Где океан, балет и выпивка с утра,
Где нет, конечно, ни саней, ни трудодней,
Но также нету ни кола и ни двора.
Ну, кол-то ладно, не об этом разговор,
Дай Бог, чтоб Владик там поднакопил деньжат.
Но где найдёт он старый Сретенский наш двор?
Вот это жаль, вот это, правда, очень жаль.
Ну, что же, каждый выбрал веру и житьё,
Полсотни игр у смерти выиграв подряд,
И лишь майор десантных войск Н. Н. Зятьёв
Лежит простреленный под городом Герат.
Отставить крики, тихо, Сретенка, не плачь,
Мы стали все твоею общею судьбой —
Те, кто был втянут в этот несерьёзный матч,
И кто повязан стал верёвкой бельевой.
Да, уходит наше поколение —
Рудиментом в нынешних мирах,
Словно полужёсткие крепления
Или радиолы во дворах.
Мы в Телеграм