А.Вернику
Мы были там — и слава Богу,
Что нам открылась понемногу
Вселенной горькая душа —
То ниспадая, то взлетая,
Земля трагически-святая
У Средиземного ковша.
И мы ковшом тем причастились,
И я, как некий нечестивец,
В те волны горб свой погружал,
И тут же, невысокопарны,
Грузнели финиками пальмы
И рос на клумбах цветожар…
Но люди мы неделовые,
Не задержались в Тель-Авиве,
Пошли мотаться налегке,
И сразу в мареве и блеске
Заговорила по-библейски
Земля на ихнем языке.
Она была седой и рыжей,
И небо к нам склонялось ближе,
Чем где-нибудь в краях иных,
И уводило нас подальше
От мерзословия и фальши,
От патриотов и ханыг.
Всё каменистей, всё безводней
В ладони щурилась Господней
Земля пустынь, земля святынь.
От наших глаз неотдалима
Холмистость Иерусалима
И огнедышащая синь.
А в сини той, белы как чайки,
Домов расставленные чарки
С любовью потчуют друзей.
И встал, воздевши к небу руки,
Музей скорбей еврейских — муки
Нечеловеческой музей.
Прошли врата — и вот внутри мы,
И смотрим в страшные витрины
С предсмертным ужасом в очах,
Как, с пеньем Тор мешая бред свой,
Шло европейское еврейство
На гибель в ямах и печах.
Войдя в музей тот, в Яд-Вашем, я,
Прервавши с миром отношенья,
Не обвиняю тёмный век —
С немой молитвой жду отплаты,
Ответственный и виноватый,
Как перед Богом человек.
Вот что я думал в Яд-Вашеме:
Я — русский помыслами всеми,
Крещеньем, речью и душой,
Но русской Музе не в убыток,
Что я скорблю о всех убитых,
Всему живому не чужой.
Есть у людей тела и души,
И есть у душ глаза и уши,
Чтоб слышать весть из Божьих уст.
Когда мы были в Яд-Вашеме,
Мы видели глазами теми,
Что там с народом Иисус.
Мы точным знанием владеем,
Что Он родился иудеем,
И это надо понимать.
От жар дневных ища прохлады,
Над ним еврейские обряды
Творила любящая Мать.
Мы это видели воочью
И не забудем днём и ночью
На тропах зримого Христа,
Как шёл Он с верными своими
Отца единого во имя
Вплоть до Голгофского креста.
Я сердцем всем прирос к земле той,
Сердцами мёртвых разогретой,
А если спроси́те: «Зачем?» —
Отвечу, с ближними не споря:
На свете нет чужого горя,
Душа любая — Яд-Вашем.
Мы были там, и слава Богу,
Что мы прошли по солнцепёку
Земли́, чьё слово не мертво́,
Где сёстры-братья Иисуса
Его любовию спасутся,
Хоть и не веруют в Него.
Я, русский кровью и корнями,
Живущий без гроша в кармане,
Страной еврейской покорён —
Родными смутами снедаем,
Я и её коснулся таин
И верен ей до похорон.
Мы в Телеграм