А мне в Россіи места не нашлось.
Такое, впрочем, не с одним бывало.
Не со времён ли о́но повелось,
Не многих ли чужбинушка смиряла?
О Родина! Ты, как и мать, одна!
И потому не требую отчёта
За ту свободу, что даёшь сынам —
Свободу восходить на эшафоты.
Распятая! Ужели это ты?
Стою, на всё взирая изумлённо,
И узнаю в знамёнах лоскуты
Хламиды Иисусовой червлёной.
Страна моя! Туда ли ты глядишь?
В земное тычут каверзные пальцы.
И ты к земному — на погост спешишь,
В поводыри призвав христопрода́вцев.
Почто, от неба лик отворотив,
Позарилась на западные блёски,
И всё своё родное осудив,
Рядишься в лилипутские обноски?
И потешая скопище раззяв,
Иное избираешь направленье...
Стезя чужая — не твоя стезя!
Чужой и не вместит твоё стремленье.
О время! О смятенье без конца!
И стыд, и честь! Позорища и храмы.
Всё выше, выше пьедестал тельца,
Всё чётче зрак насильника и хама!
И многие у гроба твоего
Хотят застыть в почётном карауле.
И злобствуют, не ведая того,
Что в слепоте на Божье посягнули.
Да судит Бог! Не указую нань[1].
Речь не о них. Не об иудах слово.
Кто пышет злобой — пожинает брань.
Всё было ра́не, ничего не ново.
Россія-Русь! Куда б ты ни неслась
Оборванной, поруганной, убогой, —
Ты не погибнешь, ты уже спаслась,
Имея столько Праведных у Бога!..
Мы в Телеграм